Издательство Open University Press, принадлежащее крупнейшей образовательной компании мира McGraw-Hill, пятнадцать лет выпускало несколько серий, объединенных в одну рубрику «Поздняя жизнь», в которой вышли в свет 25 монографий, представляющих научный взгляд на старение, в полной мере отражающих становление и развитие современной британской школы социальной геронтологии с 1994 по 2012 гг. (рис. 1).

Рис. 1. Тематический репертуар рубрики «Поздняя жизнь»

Рассматривая опубликованные в серии материалы, можно выделить три этапа развития социальной геронтологии в Великобритании: теоретический, медицинский и социальный. Первый и второй этапы отражены в серии «Переосмысляя старение» под редакцией Брейна Гиринга; третий — «Старение» под редакцией Алана Уолкера.

Этап первый, теоретический

Серия началась с книги Билла Байтевея об эйджизме [11]. Профессор, специалист по статистике старения и геронтрологии, с весьма примечательной фамилией (Bytheway на русский переводится как «между прочим» или «кстати») одним из первых перестал лишь сожалеть и осуждать наблюдаемую дискриминацию пожилых, поставил исследовательские вопросы. Что значит устойчивая дискриминация, наблюдаемая в цивилизованном западном мире? Насколько она влияет на людей всех возрастов? Как эйджизм трансформирует помощь пожилым, обесценивает, снижает эффективность ухода? Культурный, исторически и социально-гуманитарный контекст эйджизма, детально раскрытый в первой части книги, позволил автору во второй представить индивидуальные практики возрастной дискриминации в качестве социальных, детерминированных культурными нормами феноменов.

Эйджизм, согласно Биллу Байтевею, это не столько индивидуальные проявления равнодушия или агрессии, сколько, во-первых, результат существующей социальной политики и властных представлений о помощи; во-вторых, формирующиеся столетиями шаблоны языковых норм, не замечаемых и игнорируемых большинством населения; в-третьих, социальные паттерны межличностного общения между родными и близкими, признанные правильными формы как бы вежливого поведения; в-четвертых, укорененные форматы взаимодействия человека и различных коммерческих и некоммерческих организаций. Эйджизм — зачастую неосознанный, обезличенный формат слов и дел, поэтому ему так трудно противостоять. Третья глава посвящена переосмыслению эйджизма — первому и основному шагу для его искоренения. От истории к настоящему и от настоящего к будущему, через наблюдение и понимание, а не отрицание и осуждение, можно увидеть и преодолеть эйджизм — таков, кстати, основной посыл Билла Байтевея.

Вслед за книгой об эйджизме в серии вышли две примечательные работы, раскрывающие социальную жизнь пожилых в современном мире. В первой, за авторством Беверли Хьюза [26], представлены практики заботы о пожилых, реализуемые местным сообществом (community care). Вадим Самородов, несколько лет возглавляющий социальные программы старения в Фонде Тимченко, предложил, на мой взгляд, наиболее точный перевод «сcommunity care» — «забота рядом», то есть практики помощи и ухода за пожилыми, реализуемые родственниками, соседями, общественными организациями, муниципальной властью — людьми, живущими рядом, составляющими местное, локальное сообщество. Базовой нормой, правилом ухода Беверли Хьюз называет общение. Помощь начинается, продолжается и заканчивается общением, разговором с пожилым человеком, который необходим как для диагностики состояния, установления отношений, так и самой терапии, помощи и уходе. Разговор с пожилым — самая универсальная, очевидная и доступная форма ухода. Затем в книге раскрываются особенности оценки, управления и реализации ухода, защите пожилого от неадекватных, а то и умышленно вредных, причиняющих ущерб практик. Теоретической рамкой и ценностной доминантой для Хьюза стал принцип равенства и свободы для всех участников ухода, независимо от медицинского диагноза и межличностных отношений. Тем самым монография непосредственно продолжает заданный первой книгой антиэйджистский пафос.

Вторая работа, вышедшая в 1997 году, представляет собой сборник статей ведущих британских геронтологов [17], определяющий и существенно расширяющий теоретические границы социальной геронтологии [28]. Критический взгляд на стареющий мир, сомнение и вопрошание — три основных модуса, последовательно поддерживаемых всеми без исключения авторами.

В первой части представлено теоретическое осмысление геронтологии тех лет: основания перехода от медицинского к социальному дискурсу в среде геронтологов [ 12]; аксиоматика критической геронтологии в целом [1] и ее британского крыла в частности [5]; литературный [ 50], исторический [42] и аналитический [19] подходы к изучению старения. Вторая часть посвящена межпоколенческим отношениям [25], восприятию старших внутри семьи, малой группы, общества [33]; репрезентации старости и старения [4], формировании идентичности под влиянием ухудшающегося здоровья и слабеющей телесности [29; 32; 23].

Этап второй, медицинский

В начале нулевых социальная геронтология в Британии определялась медицинской тематикой. В 2000 году Беверли Хьюз выпускает вторую монографию в серии «Поздняя жизнь», посвященную здоровью в старшем возрасте [27]. Как развиваются представления о здоровье, формируются институты долговременного ухода? Как стареющий человек начинает воспринимать изменения в стареющем организме? Каким образом ближайшее окружение формирует практики заботы и ухода за телом? Основным ответом книги становится призыв к самостоятельному уходу, развиваемому не столько через приемы и навыки, сколько в усвоении норм и принципов здоровой жизни в старости. Физическую помощь могут оказать окружающие люди, но надо суметь ее принять, не потерять дееспособность и осмысленность, не отказаться от угасающего тела.

Майк Нолан, Дэвис Нолан и Гордон Грант продолжили тему заботы рядом, представленную в серии Беверли Хьюзом. В их книге «Работа с пожилыми и их семьями» [36] проблематизируется на тот момент казавшийся очевидным принцип ухода, сконцентрированного на человека. Не медицинский или социальный работник, не члены семьи и опекуны должны определять жизнь пожилого человека. Только сам человек должен принимать решения о старении и стареть, исходя из собственных представлений. Окружающие, близкие люди, специалисты должны лишь помогать, формировать среду. Принцип «человек в центре» стал рассматриваться как самоочевидный, однако очень мало говорилось и писалось о способах его достижения. Авторы впервые представили системное изложения ухода, ориентированного на интересы того, кому уход оказывается. Реабилитация, паллиативная помощь, уход за людьми с ментальными расстройствами, хроническими заболеваниями, одинокими и разочаровавшимися в жизни — непростые вопросы, которые нужно ставить даже тогда, когда не находится быстрых и понятных решений.

В 2001 году сразу двумя монографиями заявляется на многие годы центральная тема социальной геронтологии — деменция, уход, общение и понимание дементных людей. Авторы отказываются от долгих теоретических построений, сразу переходя к описанию конкретных ситуаций, рекомендаций и последствий от их применения. Джон Киллик раскрывает особенности коммуникативной терапии деменции, правила и нормы разговоров с пожилым людьми, переживающими дементные состояния [31]. Медицинский уход начинается с общения, поддерживается и заканчивается общением, поэтому так важно развивать навыки успешной коммуникации с непохожими и подчас пугающими своим поведением людьми. В первой части монографии представлены четыре основания для продуктивного общения: во-первых, принятие личности пожилого, во-вторых, развитие навыков невербального общения, в-третьих, обучение языку, осознание рисков и травм, которые может причинить неосмысленное употребление слов; в-четвертых, работа с памятью и забывчивостью; в-пятых, навыки интерпретации, конструирование совместного понимания, через внимательность и отказ от скоропалительных диагнозов.

Каролина Кантли разработала практическое пособие по уходу за людьми с деменцией [13]. Она предлагает обратить внимание на три основные области ухода: во-первых, понимание деменции; во-вторых, практические знания, навыки и умения ухода; в-третьих, правила, нормы, исследования, поддерживающие и развивающие уход. В первой части наряду с биомедицинской, психологической, социологической, философской и религиозной перспективами на деменцию, представлен взгляд самих дементных людей, членов их семей и специалистов по уходу. Во второй части Каролина Кантли подробно останавливается на шести навыках ухода: 1) планирование, управление и оценка качества ухода, 2) проживание в доме, 3) общение, 4) терапия, 5) организация работы по уходу, 6) среда и инструменты ухода, 7) этические принципы и их применение. Развитию социальной политики, организаций и сервисов, исследований и научных выводов по уходу посвящена третья часть.

Медицинский акцент в социальной геронтологии определяется как прямая критика медикализации, преодоление диктата врача, внешней, объективированной власти диагноза. Это позволило как включить в серию голоса пожилых с различными видами ментальных расстройств [24], так и продолжить изучение деменции с гуманистической, субъективированной перспективы [3; 34]. Нет никаких сомнений, что исследования деменции в начале нулевых, заложили отрицание медикализации в уходе за пожилыми на десятилетия вперед.

Этап третий, социальный

Если на первом этапе британские исследователи задавались вопросами о собственной исследовательской идентичности, теоретических конструкциях социальной геронтологии и практических решениях, которые могут быть сформированы и пред заданы исследовательской практикой; на втором — сместили акцент на здоровье и преодоление последствий от заболеваний, связанных со старением, переосмысление медицинской доминанты в геронтологии и предложении гуманистической перспективы, то на третьем  акцент полностью сместился в социальную сферу. Как быть счастливым в старости? Как поддерживать активный образ жизни, мечтать, не бояться будущего? Как развивать себя и быть полезным для других даже тогда, когда тело дает сбои, меняется психика, замедляется реакция? Серия книг о социальном благополучии, вышедшая в 2004–2005 годах, определила базовые ориентиры и представления о качестве жизни пожилых людей [7; 8; 6; 48]. Базовым для социального поворота в британской геронтологии стал сборник «Старение: качество жизни в старшем возраст», под редакцией Алана Уолкера и Катерины Хеннесси [22]. Программная статья Алана Уолкера, открывающая сборник, послужила своего рода навигацией для всей последующей серии [47; 48], отражающей амбиции и целевые установки завершившейся на тот момент масштабной Исследовательской программы по старению Совета по экономическим и социальным исследованиям Великобритании (Economic and Social Research Council, ESRC). Сборник послужил вехой между фундаментальными и прикладными исследованиями, проходившими пять лет (1999–2004) под эгидой освобождения от медикализации, навязанного извне ухода, и новым проектом Совета — «Новые возможности в изучении старения», продолжавшемся с 2005 по 2015 год. Как первый, так и второй проект возглавлял Алан Уолкер, фактически выступая в роли амбассадора и координатора всей исследовательской повестки Великобритании в области старения.

Определение и измерение качества жизни [20], социальное неравенство и несправедливость [35], преодоление одиночества и бедности [ 43;37]; технологии и пространство для старения [30]; здоровое и активное долголетие мужчин [18] и женщин [16]; семья и социальная поддержка пожилых [15; 10]; участие в социальных проектах и активность в позднем возрасте [40], — таковы базовые приоритеты программы 1999–2004 года, которые отражены в сборнике. С одной стороны, сборник подводил итоги, подчеркивал основные результаты и достижения в области социальной геронтологии, с другой — задавал перспективу для дальнейших исследовательских проектов.

В течение последующих восьми лет вышедшими в серии «Поздняя жизнь» книгами представлены основные направления социальной геронтологии не только Великобритании, но и всего мира. Пространство и социальный дом [38], сексуальность, гендер и роль женщины в стареющем мире [21; 2], занятость и сообщества пожилых [14; 41], смерть и умирание, пересадка органов и тканей [9; 39; 49]. Направления исследований стали более специализированными, практичными, ориентированными на потребности людей, но общий контекст остался неизменным. Старшее поколение может жить достойно и счастливо. Добиться этого можно только общими усилиями, ломая барьеры между поколениями, этническими группами, соседями и родственниками. Свободная, открытая и публичная коммуникативная среда — основа активного и осмысленного долголетия.

⁎⁎⁎

Обычно рецензии пишут на книги и выбирают вышедшие в свет в текущем или прошлом году. В рецензиях важны актуальность и новизна. Однако не менее интересны и познавательны могут быть издательские проекты, когда большие коллективы начинают служение одному делу, привлекают десятки исследователей к разработке одной темы. И не важно сколько прошло лет. Систематическое представление издательской программы может показать нам не только усилия одного издательства, но и целое направление, национальную исследовательскую школу. Так произошло и с проектом «Поздняя жизнь». Пятнадцать лет, двадцать пять монографий и, в итоге, точная репрезентация развития британской социальной геронтологии. Подобное библиографическое описание — не только взгляд в прошлое, в историю, но и формирование будущего, оценка наших возможностей, задач и устремлений в изучении активного долголетия и счастливого старения.