Везде
Formation of a Career Start in Sciences: The Influence of Family and Social Context
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Formation of a Career Start in Sciences: The Influence of Family and Social Context
Annotation
PII
S013216250017245-2-1
DOI
10.31857/S013216250017245-2
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Irina Popova 
ORCID: 0000-0002-6907-3094
Affiliation: Institute of Sociology of FCTAS RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 12
Pages
101-112
Abstract

The influence of family and social context on the formation of the scientific career start as a problem of professional groups reproduction in the field of science and technology is considered. The analysis is based on a socio-constructivist methodological perspective in career research. Based on the data of narrative-structured biographical interviews with researchers of scientific institutions of natural science disciplines, the models of mutual influence of the social context and the family during the formation of an early scientific career in the 1970s-1980s, 1980s-1990s and 1990s-2000s are compared. Conclusions are drawn about their evolution from a certain consistency and independence to an increase in the importance of family support in crisis conditions, its reconstructive function in relation to the status of science and scientific activity.

Keywords
professional career, science and technology, young scientists, career start, social constructionism
Received
23.12.2021
Date of publication
24.12.2021
Number of purchasers
6
Views
51
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
1 Постановка проблемы. Раннее вступление в поле профессиональной деятельности, требующей высокого уровня квалификации и знаний – такой как наука, – важно и для формирования успешной карьеры ученого, и для воспроизводства этой социально-профессиональной группы в целом. Зависимость этого процесса от различных обстоятельств делает его особым объектом социального конструирования среды, согласованно связывающей факторы макро- и микроуровня. Специфика связана с кризисным характером воспроизводства профессиональной группы ученых, прежде всего фактической утратой в 1990–2000-е гг. среднего поколения и нарушением преемственности. Проблема привлечения в российскую науку молодых ученых обсуждается на протяжении многих лет (см., напр.: [Аблажей, 2010; Ащеулова, Душина, 2012; Винокурова, 2016; Иванченко, 2020]).
2 В ходе авторского проекта, посвященного исследованию профессиональной карьеры в сфере науки и технологий, проявились особенности и различия в начальных этапах научной карьеры ученых естественнонаучных дисциплин разных поколений с точки зрения влияния на них факторов среды. Это наблюдение стало шагом к уточнению представлений о многоуровневом характере инфраструктуры карьеры в сфере научной деятельности (см.: [Попова, 2017], реального соотношения и взаимодействия различных уровней, от национальной научной политики и состояния общественной атмосферы в отношении этой деятельности до уровня семьи.
3 Полученные данные дали возможность сформулировать исследовательский вопрос: каковы особенности влияния социального и семейного контекста на формирование раннего карьерного старта1 в сфере науки и технологий в сравнительной поколенческой перспективе; как это происходит в различных условиях и что оказывается определяющим в воспроизводстве профессиональных групп в этой сфере – «внешняя» сторона, формирующая институты и структуры («условия») той или иной степени доступности, или индивидуальный характер раскрытия воспитания талантов и мотивации через семью? Анализ опирался на оценки самих ученых в их рассказах о своей профессиональной биографии.
1. Карьерный старт – период жизни, когда было определено общее направление профессионального развития в сфере науки и технологий, включая специальную подготовку (дополнительное школьное образование) и подготовку к поступлению в вуз.
4 Методологические подходы к исследованию. Проблематика воспроизводства профессиональных групп в условиях изменений сферы научной деятельности привлекает внимание к вопросам конструирования ее среды как определенной целостности, способствующей формированию новых поколений ученых. Одно из направлений, рассматривающих эти процессы, – исследования карьеры, где в целом отмечается внимание к контекстуализации [Попова, 2020: 25–26]. В них для раскрытия влияния социального контекста часто используют методологию социального конструкционизма. Это весьма разнородное направление, имеющее специфику в различных дисциплинах (см., напр.: [Лекторский, Труфанова, 2019; Подвойский, 2020]); его версии рассматриваются в качестве метатеоретических походов в построении теории карьеры [Patton, McMahon, 2014], при этом их отличием от эпистемологии конструктивизма признается определяющая роль социальных процессов и взаимодействия в конструировании «социальных и психологических миров», социальная, а не индивидуальная направленность [Young, Collin, 2004: 375–376]. Соответственно, связь карьеры и контекста рассматривается через исследование практик взаимодействия индивида с окружением на протяжении определенного времени как способов воспроизведения или же трансформации существующих структур [Cohen et al., 2004]. В нашем исследовании приемлема точка зрения на контекст карьеры как на условия, которые окружают индивида по степени доступности и непосредственности воздействия (уровни его происхождения, работы, общества и культуры в границах страны и пределах глобального мира, которые описываются как «модель луковицы» (см.: [Mayrhofer et al., 2007: 216–217]). Исследователи научной карьеры подчеркивают особую значимость факторов контекста, связанных с властью и идеологией, которые влияют на легитимацию определенных моделей карьеры [Cohen et al., 2004; Cohen, Duberley, 2015]). Возможность рассматривать длительный исторический и культурный контекст формирования карьеры, начиная с детства, важна для социологической рефлексии карьерного старта. В таких исследованиях контекстуализм означает процесс формирования карьеры через раскрытие способностей ребенка путем вовлечения в профессиональные, образовательные и досуговые мероприятия, под влиянием значимых отношений и социальных условий (см.: [Patton, McMahon, 2014: 170]).
5 Взгляд на формирование профессиональных групп через процессы конструирования карьеры возвращает к мысли, которая прозвучала в давнем комментарии к дискуссии (в рамках противоречий таксономического подхода) об их конструируемой природе, о том, что источники социального конструирования профессий/профессиональных групп находятся «как внутри самой профессии, так и внутри внешних организаций, которые заинтересованы в профессии» [Hall, 1978: 126]. С точки зрения практики формирования профессиональных групп речь идет о различных сторонах среды профессиональной деятельности, например, ее статуса как части профессионального проекта [Мансуров, Юрченко, 2009: 41].
6 Специфика контекста самой сферы научной деятельности связана с подходами, в которых конструирование часто – основная метафора в анализе. Эта сфера в нашей стране рассматривается как объект системного проектирования под влиянием идей А.А. Богданова о науке при социализме, что многие ученые сегодня склонны расценивать как идеи социального конструктивизма/конструкционизма [Лекторский, Труфанова, 2019; Пирожкова, 2020]. В советское время научно-техническое развитие в духе этих подходов создало широкую базу массовой профессии, связанной с научными исследованиями [Kojevnikov, 2015]; резкое изменение факторов власти и идеологии в 1990-х гг. привело к глубокому кризису в ней. В современных условиях исследователи склонны говорить о конструировании технонауки как основной тенденции, радикально меняющей модели профессиональной научной деятельности [Кошевец, Фролов, 2020].
7 Ценной для понимания конструирования карьер является возможность интерпретации ограничений и возможностей социального пространства, внешнего контекста в качественных исследованиях [Cohen et al., 2004], в нарративном анализе [Chudzikowski et al., 2020]. Последний рассматривается как определенная версия социально-конструктивистских подходов, влияющая на «революционное» развитие методологии качественных исследований (см.: [Герген, 2016]). Рассказ о профессиональной карьере – всегда особенно глубоко рефлексируемая история становления личности в обществе, взаимоотношений с ним. Это индивидуальное восприятие событий, имеющее смысл только в этом контексте, и задача анализа – попытаться схватить эту целостность, не нарушая смыслообразующие структуры жизненного опыта [Ярская-Смирнова, 1997], способ организации рассказа, с собственными критериями значимости [Рождественская, 2010: 13], оценки истории с определенных социальных позиций современности [Пузанова, Троцук, 2003].
8 С этой точки зрения анализ биографических версий событий рассказчика дает возможность понять логику их интерпретацию для осмысления своей карьеры [Cohen et al., 2004; Ribeiro, 2015], включая возможности сравнения значимости тех или иных факторов в формировании карьерного старта. Влияние семьи имеет особый смысл при принятии карьерных решений (см., напр.: [Cohen, Duberley, 2015: 194]). Его анализ дает более объемную картину развертывающихся во времени межличностных и социоструктурных взаимосвязей, помогая схватить «динамику воспроизводства и исторической трансформации» [Bertaux, Delcroix, 71–74]. В нашем исследовании внимание уделялось тем периодам индивидуальной истории жизни, когда роль членов семьи приобретает особое значение – при определении жизненного и профессионального пути. Этой задаче соответствовал метод исследования – мягко структурированные глубинные интервью (или биографическо-нарративное полуструктурированные, см.: [Wengraf 2001; Cardenal, 2015]). Учитывалась возможность объединения стратегий внимания к субъективной логике рассказа о событиях своей жизни и их интерпретации с детализацией их контекста.
9 Такие интервью, сочетающие две части (свободный рассказ, инициированный одним вопросом, и уточнение интервьюером деталей), были проведены автором с сотрудниками научных учреждений естественнонаучного профиля России и за рубежом, имеющими ученую степень, в 2018–2019 гг. (N=40)2. Анализ имел целью выявление образцов влияния семьи и социального контекста на формирование выбора профессии, их особенностей на различных исторических этапах с позиций самих информантов. Он включал два этапа: на первом для обобщения представлений о социальном и семейном контексте использовался тематический анализ всех интервью, точнее фрагментов, относившихся к начальному периоду карьеры (до поступления в вуз), в которых были упомянуты люди, события, институты, так или иначе повлиявшие на выбор профессиональной сферы деятельности. Далее анализировались отдельные истории, в которых карьерный старт относился к трем историческим периодам: 1970–1980-е гг. (на момент интервью 50-летние), 1980–1990-е гг. (40-летние) и 1990–2000-е гг. (30-летние). Эти периоды в воспроизводстве профессиональной группы научных работников отличаются в целом следующими чертами: 1960–1980-е гг. – формирование институциональных оснований научной карьеры в связи с воспроизводственными структурами ее регулирования, полностью контролируемыми государством; 1980-е гг. – попытки трансформации этого механизма для более эффективной связи с производством; с начала 1990-х гг. – резкое изменение условий организации науки и научных работников, которое характеризовалось кризисом фундаментальной науки и массовым исходом из этой сферы деятельности3, новыми формами воспроизводства, мобильности, адаптации и выживания. Отбирались случаи (по два для каждого периода), в которых нарративная рефлексия по поводу первоначального выбора профессиональной траектории особенно ярко проявлялась. Для уточнения представлений о способах влияния семьи один из анализируемых случаев включал определенную степень профессиональной преемственности.
2. Выборка ориентировалась на достижение примерно равных пропорций по полу и возрасту (группы до 40, от 40 до 60 и старше 60 лет), а также по месту занятости на момент интервью в российском или зарубежном исследовательском институте. Респонденты подбирались целенаправленно и с использованием метода «снежного кома». Часть интервью с учеными проводилась по скайпу.

3. Численность исследователей в сфере науки сократилась с начала 1990-х более чем в два раза: 804,0 тыс. в 1992 г., 425,9 тыс. в 2000, 368,9 тыс. в 2010, 347,9 в 2018 (Россия в цифрах. Крат. стат. сб./Росстат. М., 2020. С. 442).
10 Социальный и семейный контекст в карьерном старте. Контекст карьеры в общем виде можно понимать как ресурсы их конструирования и условия, в которых они реализуются. Представления о социальном контексте и оценки его влияния на карьерный старт исходили из понимания важности тех структур, факторов, которые были включены в ближайшее окружение информанта и непосредственно определяли его выбор. Упоминания о таких структурах можно объединить в две крупные категории. Одна из них связана со структурами образования: дошкольные центры по интересам (кружки, секции); преподавание в школе (талантливые учителя), школьное образование, в том числе дополнительное (спецшколы, кружки по предметам), внешкольное образование (центры детского творчества, научные центры, дворцы пионеров и школьников), внешкольная подготовка при вузах (олимпиады, курсы, заочные или очные, при вузах); репетиторство. Особое значение придавалось роли учителей, в большинстве случаев именно они упоминалось в первую очередь в рассказе о выборе профессии: «У нас были совершенно удивительные учителя… Самое трудное время, 45–47 годы. Поэтому в школе я был уже подготовлен к этому делу» (м., физик, 89); «Последние годы… у нас были очень хорошие преподаватели, я только вот смог кое-что понять уже в последние эти годы» (м., биолог, 73 года). Школа, организация школьного образования остается основой для большинства. Особую роль в рассказах играют внешкольные научно-образовательные центры, кружки, в основном в крупных городах или наукоградах: «В этом кружке, в этих экспедициях я получила первый опыт... И в каком-то смысле отсчитываю свою научную карьеру от первой экспедиции… после моего 8-го класса» (ж., биолог, 32 года). Упоминания об олимпиадах и конкурсах чаще всего значимы для ранней карьеры, формирующейся в средних и малых городах.
11 Вторая категория включала упоминания роли общества: атмосфера по отношению к науке, доступность информации о поступлении в вузы, средства массовой информации (научно-популярные издания). Они не столь часто встречаются в рассказах, не всегда четко выделены, но чрезвычайно важны для понимания общей атмосферы, помогающей в первоначальном выборе или, напротив, затрудняющей его: «…это целеполагание и мотивация в смысле ценностной ориентации людей, т.е. ценностная ориентация общества 70-х годов…. это были высокие идеалы… стремление к познанию как высшей ценности И вот это сыграло, может быть, даже самую главную роль… просто сейчас я понимаю, что помимо… технической возможности доступа… к соответствующей информации, техническим вещам, очень важна была вот эта ценностная такая ориентация» (м., физик, 50 лет).
12 Карьерная траектория ученого, которая вплетается в его биографию со школьных и даже дошкольных лет, всегда уникальна. Влияние ближайшего окружения, семьи чаще всего осознается как приоритетное и целенаправленное, с детства, на раннее выявление интереса и способностей, которые составляют ее основу, на формирование достижительной мотивации в отношении этого интереса.
13 Поддержка семьи в этом могла быть эмоциональной – через принятие, одобрение интереса ребенка / подростка и поощрение его склонностей, даже если это было далеко от сферы деятельности родителей (в таких случаях она ценилась особенно высоко); организационной – через активный поиск практических способов реализации способностей ребенка и поступления в соответствующий вуз; профессиональной – если кто-то в семье работал в той же или близкой к выбранной сфере, – которая заключалась в более глубоком освоении мира предполагаемой профессии.
14 В реальности все виды поддержки могут так или иначе присутствовать в рассказах, но в зависимости от ситуации на передний план выдвигается наиболее важная с точки зрения решающего влияния на формирование карьерного старта. Так, первоначальный выбор – следовать ли своему интересу в той или иной отрасли науки – поддерживается по-разному в семьях с различным отношением к профессиональной преемственности. В далеких от науки – это скорее эмоциональная поддержка выбора, который не всегда кажется рациональным, поскольку не основан на общей истории семьи, ее профессиональных ресурсах. В семьях, в которых есть родственники, связанные с выбираемой сферой деятельности, это использование «внутреннего знания» об устройстве профессии, ее структуре, аспектах и деталях, которые не очевидны и неизвестны непосвященному. Тип профессиональной поддержки важен как «экономия усилий», направление их в нужное русло: «…были какие-то непонятные моменты, когда можно было родителей спросить, это дает огромную уверенность. Те, у кого, например, нет никого в семье, кто занимается наукой, они начинают учиться – у них нет такой уверенности… Какие-то ситуации возникают, им приходится самим понимать, как все устроено, вот этот мир-то» (ж., физик, 50 лет).
15 Важным аспектом влияния семьи можно считать реконструкцию социальной ценности статуса научной деятельности. Семья чаще всего становится ближайшей средой, где такие представления поддерживаются, несмотря на снижение престижа профессии в более широком социальном окружении. В особенности это касается периода 1990-х гг., с новыми ценностями и иерархией престижа, диктуемыми социальной обстановкой: «…тогда было понятно, что биология в целом очень непопулярное направление. Тогда были юристы, менеджеры… Хотя мои родители, например, моя бабушка, поддержали, – все-таки они понимали, что надо идти по интересу, нежели по каким-то финансовым направлениям» (м., биолог, 40 лет).
16 Соотношение семейной и институциональной поддержки оценивается по-разному не только исходя из специфики семейной ситуации, но и с точки зрения быстро меняющихся условий. Именно поэтому эти различия значимы и приобретают особый смысл. Лучше понять его помогает анализ отдельных случаев, в которых карьерный старт формировался в различные периоды и в различных по степени близости к будущей сфере профессиональной деятельности семьях.
17 А) 1970–1980-е годы. Выше уже упоминалась конструируемая основа научно-технической составляющей социального контекста того времени. Первая из анализируемых историй в этом разделе А-14 раскрывает это определяющее влияние через описание атмосферы в обществе, различных институциональных стимулов для выбора занятия научной деятельностью. Свой рассказ о профессиональном выборе информант начинает с описания общей ситуации как способствующей широкому вовлечению молодых людей, практически независимо от места проживания и отношения к научной среде. Приведем достаточно большой его фрагмент, иллюстрирующий эту оценку. «Семья… гуманитарная, родители преподавали в музыкально-педагогическом училище Д.* …Никаких естественнонаучных родственников не было…. никаких таких … семейных корней, что касается именно естественнонаучного выбора, не было. … Но как, в общем, мы все помним, в Советском Союзе в те годы необязательно было иметь какие-то семейные корни для того, чтобы заинтересоваться естественными науками. Было огромное количество побуждающих к этому механизмов, начиная от популяризации науки через телевидение, радио, популярные журналы – огромное количество их было. Начиная от «Науки и жизни» – … была подписка «Науки и жизни» за шестидесятые-семидесятые годы, … и на даче я маленьким ребенком перебирал все эти журналы, ну и так далее… Да, ну и естественно, конечно, …очень сильный элемент романтики, связанный с естественными науками … ну достаточно вспомнить фильмы – «Девять дней одного года», «Укрощение огня», например… Или там «Иду на грозу» Гранина… Их было много – таких фильмов и книг. …Атмосфера была такая, и возможности были такие, что если какой-то интерес у ребенка существовал, в той или иной области, например, в физико-математической, то развить этот интерес не составляло никакого труда. Что и произошло! То есть – не было человека, который меня к этому бы подталкивал».
4. М., 50 лет, физик, работает за рубежом.
18 Элементы социального контекста предстают как важная поддержка, оказанная вовремя: учителя, кружки в школе, заочное обучение на курсах в МГУ и, наконец, поступление в этот вуз. Поддержка семьи воспринимается как вторичная, «фоновая», но не менее важная основа выбора. «Я хотел поступить в МГУ наверное, где-то с седьмого класса школы, это было уже оформленным таким желанием. Отец меня очень поддерживал во всем этом деле. И это крайне было важным в семье, потому что вообще это универсальное такое свойство… в семье, допустим, растет ребенок, у него там дедушки, бабушки, тети, дяди и так далее, как-то они смотрят на то, что из него происходит, и вот они не обязательно дают какие-то советы, но они могут, ну, косвенно как-то выражать свое отношение к тому, чем ребенок увлекается, что он хочет делать и так далее. …Из всей семьи отец невероятную роль сыграл вот этой сильнейшей поддержкой желания».
19 На этом фоне профессиональный выбор в семьях с преемственностью выглядит как часть этой атмосферы (обстановка в наукоградах, активные профессиональные сообщества в них, которые становились близким примером для подражания) и опора в профессиональном развитии, в другом рассказе А-25, «Мои родители оба физики… П* – это городок по сути молодой, созданный вокруг строившегося в шестидесятые годы ускорителя протонного, в то время он самым мощным в мире был… Из-за того, что родители физики, и друзья физики, в вообще в этом городке много было моих сверстников тоже из семей физиков, и в классе, и вообще – друзей во дворе и так далее, – то это как бы существенное влияние оказало. И если называть самое существенное, что повлияло на мой выбор, поскольку другие варианты тоже в голове были, – это то, что я видел друзей моих родителей, собственно коллег друзей, и видел, что это действительно умные, образованные, приятные в общении люди. И в первую очередь повлияли на мой выбор именно личные качества тех, кто работают в этой области».
5. М., 52 года, физик, работает в России.
20 Раннее введение в научную среду оказывает решающее влияние, серьезная институциональная поддержка выглядит в рассказе уже вторичной: «…во вторую очередь, конечно, повлияло то, что учеба в школе по разным предметам мне нравилась и удавалась… 9-й класс – уже да, определенность была. Я на олимпиады ездил и по физике, и по математике… в старших классах я ходил в кружок по физике и математике, занятия вели ребята, обычно студенты Физтеха, или уже аспиранты, которые уже, по сути, начинали работать в П*. И еще я решал задачи заочные в физико-математической школе тоже при физтехе, а при МГУ я решал задачи заочной… это при механико-математическом факультете».
21 Таким образом, характеристика этого периода – определяющее влияние социального контекста. Семейный при этом представляется важным его следствием, адекватным отражением макросреды. В целом можно отметить их баланс, поддержку друг друга: в одном случае – на первом плане социальный контекст, который влечет за собой поддержку семьи, в другом – семейный, который прочно поддержан социальным.
22 Б) 1980–1990-е годы. Заметной тенденцией рассказов о первоначальном выборе становится акцент на роли родителей, семьи, которая по сути часто предстает организацией коммуникаций с институтами. В одном из них (Б-16) эта роль заключалась в поиске нужной информации, учреждений, путей поступления в вуз. Решающий характер этой поддержки подчеркивается с самого начала: «…мои родители никакого отношения к физике и математике не имеют. Просто в какой-то момент мне…в классе седьмом или восьмом стала интересна вся эта наука, физика как таковая, наверно. Я так помню. И каким-то образом у меня мама нашла эту школу. Просто на момент седьмого-восьмого класса… пошла речь о том, что если поступать куда-то, то хорошо обучиться в какой-то спецшколе, профильной. Так вот нашелся интернат. Я даже не знаю каким образом. Ну как обычно – через кого-то, кто-то где-то что-то слышал. Ну вот, физфак. Ну а дальше как-то оно само по себе, честно говоря, шло». Родители организовали и репетиторство в целях подготовки к поступлению. «…мне было четырнадцать лет, кого я там найду. … Я думаю, что мне просто повезло очень с родителями, в том плане, что если я говорила, что мне что-то интересно, то мне помогали найти, где этим заняться». Такой способ организации профессионального старта, зависящий во многом от усилий семьи, представляется обычным и необходимым, принятым в данной сфере деятельности во всех современных обществах: «…чтобы поступить в какую-то специальную школу … никогда знания обычной школы недостаточно. Это, вот я смотрю, в любой стране так. Здесь [в Австралии] то же самое. Смотрю на своих детей – всегда нужно искать кого-то, курсы, подготовки, что угодно. Но готовиться отдельно».
6. Ж., биофизик, 40 лет, работает за рубежом.
23 Другой случай (Б-27) представляет интерес как образец семейного проекта домашнего воспитания, приведшего к выбору через многостороннее, широкое приобщение ребенка к культуре. И начат он был, по утверждению самого информанта, до школы. «Я оцениваю начало своего профессионального пути – это как раз детство, детский садик, когда отец привил мне интерес к… науке, которой я занимаюсь…. Это первое. И очень поддерживала мой интерес к науке моя бабушка – она… занималась именно моим образованием. Мама была совсем молодой, она работала, а бабушка меня постоянно таскала на различные лекции общества «Знание», и не только, на различные научные выставки, притаскивала, покупала книжки… я ничего не понимал, но смотрел картинки. Поэтому если бы вот отец меня в научную среду не интродуцировал, а бабушка не поддержала, наверное, ничего не было бы». Респондент подчеркивает отстраненность семьи от той сферы, которую он выбрал, по сути, под ее влиянием, хотя можно говорить о причастности к научно-технической интеллигенции в целом («…все – моя бабушка, мама и папа – это... инженеры. К научной среде они в общем-то не имели отношения, к научным кругам»). Важный момент здесь – сознательная реконструкция статуса научной деятельности как престижной, несмотря на изменившуюся обстановку в обществе и более благоприятные перспективы других профессий.
7. М., биолог, 40 лет, работает в России.
24 Не менее важным предстает социальный контекст, и прежде всего дополнительное внешкольное образование, начиная с младших классов (5-й класс), которое определяется как поворотный момент в выборе профессиональной траектории. «Это вот в общем-то ключевой момент, я считаю. Потому что я в итоге оказался на биологическом факультете. я пришел в науку исключительно через дополнительное образование. … когда я уже был во Дворце пионеров, я оказывался в университете. Например, мы писали детские исследовательские работы, а рецензентами этих работ были люди из университета… соответственно, благодаря этому я посмотрел университет изнутри. Аудитории, главные коридоры и так далее. И, конечно, мне захотелось там учиться. Т.е. у меня уже зрел интерес к биологии, и я увидел университет. Когда эти три вещи совпали, у меня сомнений не было – я поступал на биофак». Важен момент, связанный с обстановкой этого периода, – неоплачиваемая, волонтерская работа профессионалов для занятий с школьниками. «…преподаватели, студенты вели занятия у школьников совершенно на бесплатной основе, просто потому что и те и другие любили биологию».
25 Можно заметить, что влияние социального контекста по-прежнему существенно. И хотя уже проявляется инерционность действия институтов, их роль по-прежнему активна. Роль семьи значительна, и во многом она удерживает значимость ценностей научной деятельности.
26 В) 1990–2000-е годы. Истории, выбранные для сравнительного анализа, в основном концентрируются на роли семьи, по большей части организационной и финансовой. Поддержка структур социального контекста в рассказах «отдаляется», ее достижение становится главной задачей усилий семьи. Это хорошо видно в одной из историй (В-18), где роль родителей, прежде всего отца, в построении профессиональной траектории трудно переоценить. Особенно представляя ограниченные условия малого города, «который был основан в 1980-е гг., … родители, как инженеры, участвовали в наладке и обслуживании городка… городок небольшой, где-то 2–3 тысячи человек, и одна школа… Потом родители предложили ездить на воскресные курсы в физматлицей [областного центра], … очень сильный в плане образования… Потом после олимпиады в 8-м классе по физике, областной, мне предложили перейти на полную форму обучения в лицее, что я и сделал, то есть с середины 8-го класса учился уже в К* (областной центр). И мы с отцом снимали квартиру, сначала первые полгода мы жили втроем на съемной квартире, потом отец получил общежитие от завода… На выходные…тут час на автобусе, – домой ездили… Два года мы жили с отцом уже в другом общежитии вдвоем. …через два года я сам поступил на физический факультет МГУ имени Ломоносова». Краткий рассказ об основных вехах этой траектории передает всю сложность усилий родителей, без которых она вряд ли была согласованной и успешной. По крайней мере, он оставляет впечатление, что ее инициаторами и основными организаторами были именно они: «…мне нравилась сначала математика … потом физика в 7-м классе появляется,… задачки решать, олимпиады, получалось… и… когда родители предложили [продолжить обучение в областном городе], я подумал, почему бы нет». Социальный контекст включает олимпиады, спецшколу, но их использование было инициативой семьи, что подчеркивается в рассказе: «мы съездили на областную олимпиаду, …и там получил диплом второй степени. … и нам было предложено перейти на очную форму обучения. … Это 8 класс – это 2002 год. … Да, ну там были финансовые вопросы, … я как ребенок их просто не знал».
8. М., 30 лет, физик, работает в России.
27 В другой истории (B-29) инициатива и помощь семьи в выборе научной карьеры также оцениваются как решающие. «Мои родители … оба по образованию инженеры, выпускники МАИ. Примерно на заре девяностых они подались в предпринимательство, чем, в общем, занимаются сейчас. Сколько я себя помню, родители уже… занимались бизнесом, поэтому семья достаточно обеспеченная всегда была. Наверное, где-то в районе класса восьмого-девятого … я понял, что больше всего, наверное, хотел бы заниматься наукой. А родители всегда мне говорили, что… одна из вещей, которых им всегда в жизни не хватало, которую они бы хотели дать мне, это возможность делать карьеру и поприще, не оглядываясь или минимально оглядываясь на какие-то бытовые обстоятельства. Поэтому они всегда меня поощряли… не особо учитывать денежный вопрос в выборе карьеры. Потому что, конечно, если бы я его учитывал, я вряд ли выбирал бы карьеру ученого».
9. М., 32 года, биофизик, работает за рубежом.
28 Как и в предыдущем случае, условия доступа к профессиональному образованию предстают дифференцированными и труднодоступными, прежде всего из-за различий в подготовке. В качестве основного фильтра при поступлении в рассказе выступают олимпиады («…проводился такой предварительный отбор абитуриентов на олимпиадах, которые фактически представляли собой что-то вроде вступительных экзаменов, но видимо, посложнее…»). Позже, в процессе учебы, неравные условия в подготовке давали о себе знать, заставляя прилагать серьезные дополнительные усилия для их устранения: «Учитывая, что я учился во вполне обычной школе, … всю высшую математику, общую физику мне нужно было учить с нуля… в то время как у нас было много ребят из продвинутых школ, для которых это было повторение изученного».
29 В обеих историях примечательно отсутствие влияния общей ценностно-ориентирующей социальной атмосферы. Их герои не проявляют собственного выбора как ценностного; они – люди другого контекста, в котором сфера научной деятельности не является столь важной и ценностно окрашенной, как, очевидно, для их родителей, которые, скорее всего, воспитаны другой обстановкой и атмосферой. Можно заключить, что для поколения 30-летних происходит замещение семьей функций многих институтов. Очевидна сильная поддержка родителей, которая оказывается решающей в карьерном старте их детей. Заметим, что часто это – представители поколения 50-летних, которые вынужденно совершили так называемую «внутреннюю эмиграцию» из сферы научно-технической деятельности.
30 Выводы. Исследование фиксирует сходство и различия в формировании начального этапа карьерных стратегий в сфере естественнонаучной деятельности у представителей разных поколений. Сходство в том, что его успешность зависит от влияния поддержки семьи и социальных структур (средняя школа, дополнительное школьное образование, подготовка в вуз и т.д.). При этом профессиональная преемственность не является решающим фактором этой успешности, хотя и способствует более глубокому пониманию внутреннего устройства профессиональной деятельности, области знания, ее возможностей и ограничений.
31 Что касается различий, то они определяются изменениями социального контекста в зависимости, прежде всего, от научной политики и общих условий, столь разных для трех поколений. Для ситуации 1970–1980 гг. характерна преобладающая роль социального контекста на разных уровнях: от школы и школьных учителей до дополнительных курсов в вузах, их доступность, а также общая атмосфера разделяемых социальных ценностей. Инерционность этой модели продолжает поддерживать ее принципы, несмотря на явные изменения, разрушающие институциональную поддержку, – как кажется, благодаря этой сохраняющей свое влияние ценностной основе. На первый план выходят усилия семьи, связанные с организацией условий реализации профессионального выбора.
32 Обобщая, можно зафиксировать тенденцию эволюции образцов влияния социального и семейного контекста в биографических нарративах ученых о начале их научной карьерной траектории в направлении от их согласованности, при определенной независимости, к росту значимости поддержки семьи. Учитывая сложность, нестабильность и кризисность состояния сферы науки, можно говорить о повышении внимания при конструировании научной политики к роли семьи в установлении связи со структурами социального контекста. По сути, это роль социального демпфера в период кризиса, которая компенсирует потери в системности институциональной поддержки науки. Так, исследование показывает, что отголоски атмосферы престижа и ценности научного труда, научных знаний для общества, созданной в 1970-е гг., способствуют реконструирующей функции: профессиональные траектории ученых нового поколения опираются на активную помощь старших членов их семей, выросших в ней. Достижение нового баланса – вопрос возможностей поддержки на разных этапах карьерного старта молодых людей в науке через ослабление неравенств, внимание к талантам, поддержание профессиональных ценностей интеллектуального труда.

References

1. Ablazhej A.M. (2010) Generations in science: the experience of empirical analysis. Sociologiya nauki i tekhnologij [Sociology of Science and Technology]. Vol. 1. No. 2: 47–56 (In Russ.)

2. Ashcheulova N.A., Dushina S.A. (2012) Academic career of a young scientist in Russia. Innovacionnaya ekonomika [Innovative Economics]. No. 7: 60–68 (In Russ.)

3. Bertaux D., Delcroix С. (2000) Case histories of families and social processes. Enriching sociology. In: The Turn to Biographical Methods in Social Science. Comparative Issues and Examples. Ed. by Chamberlayne P., Bornat J., Wengraf T.

4. Cardenal E. (2016) Biography and Story in Sociological Analysis. The Contribution of the BNIM (Biographic-Narrative Interpretive Method) School. Revista Española de Investigaciones Sociológicas. No. 155: 55–71. DOI:10.5477/cis/reis.155.55 (In Span.)

5. Chudzikowski K., Gustafsson S., Tams S. (2020) Constructing alignment for sustainable careers: Insights from the career narratives of management consultants. Journal of Vocational Behavior. Vol. 117: 103312: 1–13.

6. Cohen L., Duberley J., Mallon M. (2004) Social constructionism in the study of career: Accessing the parts that other approaches cannot reach. Journal of Vocational Behavior. 64: 407–422.

7. Cohen L., Duberley J. (2015) Three faces of context and their implications for career: A study of public sector careers cut short. Journal of Vocational Behavior. No. 91: 189–202.

8. Gergen K.J. 2016. Social construction in context. Transl. from Eng. by A.A. Kiseleva, Yu.S. Vovk. Kharkiv: Gum. Centr. (In Russ.)

9. Hall R. (1979) The Social Construction of the Professions. Sociology of work and occupations. Vol. 6. No. 1: 124–126.

10. Iarskaya-Smirnova E.R. (1997) Narrative analysis in Sociology. Sociologicheskij zhurnal [Sociological journal]. No. 3: 38–61 (In Russ.)

11. Ivanchenko O.S. (2020) Young scientists in Russia and the problems of their professionalization in the research discourse. Gumanitarij Yuga Rossii [Humanitarian of the South of Russia]. Vol 9. No. 6: 99–110. DOI: 10.18522/2227-8656.2020.6.7 (In Russ.)

12. Kojevnicov A. (2008) The Phenomenon of Soviet Science. Osiris. 23(1): 115–135. DOI: 10.1086/591871

13. Koshovets O.V., Frolov I.E. (2020) Brave new world: on science transformation into technoscience. Epistemologiya i filosofiya nauki [Epistemology & Philosophy of Science]. Vol. 57. No. 1: 20–31 DOI: 10.5840/eps20205712 (In Russ.)

14. Lektorskij V.A., Trufanova E.O. (2019) Constructivism in Epistemology and Human Sciences Chelovek [Man]. Vol. 30. No. 1: 102–124. DOI: 10.31857/S023620070003025-4 (In Russ.)

15. Mansurov V.A., Yurchenko O.V. (2009) Sociology of Professions. History, Methodology and Practice of Research. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 8: 36–45. (In Russ.)

16. Mayrhofer W., Meyer M., Steyrer J. (2007) Contextual issues in the study of careers. In: Gunz H., Peiperl M. (eds) Handbook of career studies. Los Angeles, CA: SAGE: 215−241

17. Patton W., McMahon M. (2014) Career Development and Systems Theory Connecting Theory and Practice 3rd ed. Sense Publishers Rotterdam, Boston, Taipei.

18. Pirozhkova S.V. (2020) Science as a cultural phenomenon and socio-cultural project. Vestnik Rossijskoj akademii nauk [Bulletin of the Russian Academy of Sciences]. Vol. 90. No. 5: 425–433. DOI: 10.31857/S0869587320050096 (In Russ.)

19. Podvoyskiy D.G. (2020) In the Labyrinth of the Matrix: Learning Social Constructionism. Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskiye i sotsial'nyye peremeny [Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes]. No. 4: 60—92. https://doi.org/ 10.14515/monitoring.2020.4.1644 (In Russ.)

20. Popova I.P. (2017) Professional career in science and technology: on sustainability problem. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 12: 124–134. DOI: 10.7868/S0132162517120133 (In Russ.)

21. Popova I.P. (2020) Career studies. Resources of interdisciplinarity in a sociological perspective. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 12: 18–30. DOI: 10.31857/S013216250013019-3 (In Russ.)

22. Puzanova ZH.V., Trotsuk I.V. (2003) Narrative analysis: concept or metaphor? Sociologiya: 4M [Sociology: Methodology, Methods, Mathematical Models]. No. 17: 56–82 (In Russ.)

23. Ribeiro M.A. (2015) Contemporary patterns of career construction of a group of urban workers in São Paulo (Brazil). Journal of Vocational Behavior No. 88: 19–27. http://dx.doi.org/10.1016/j.jvb.2015.02.008

24. Rozhdestvenskaya E.Yu. (2010) Narrative identity in an autobiographical interview. Sociologiya. 4M [Sociology: Methodology, Methods, Mathematical Models]. No. 30: 5–26.

25. Vinokurova N.A. (2016) Youth in science: motivations, views, life strategies. Narodonaselenie [Population]. No. 4. (74): 113–122. (In Russ.)

26. Wengraf T. (2001) Qualitative Research Interviewing: Biographic Narrative and Semistructured Methods, Sage, Thousand Oaks, CA.

27. Young R.A., Collin A. (2004) Introduction: Constructivism and social constructionism in the career field. Journal of Vocational Behavior. 64(3): 373–388 DOI:10.1016/j.jvb.2003.12.005

Comments

No posts found

Write a review
Translate